Евгений Крылатов: Искренность детской песни

«Колыбельная медведицы», «Песня о лете», «Песенка о шпаге», «Крылатые качели», «Кабы не было зимы», «Три белых коня», «Прекрасное далёко», «Лесной олень» и многие другие песни этого автора стали целой эпохой в вокальном творчестве нашей страны. Гость журнала�«Я пою»�– легендарный советский и российский композитор, народный артист России Евгений КРЫЛАТОВ.

Евгений Павлович, изменилось ли как-то, на ваш взгляд, детское вокальное творчество за последние годы?

Мне кажется, что оно не изменилось никак. Просто оно остановилось. Было время такое – духовного, нравственного, эстетического воспитания детей, государство уделяло большое внимание этому. Например, у нас была единственная в мире киностудия детских и юношеских фильмов им. Горького, на которой снимались фильмы и писалась музыка, и огромное количество детских песен вышло именно из фильмов и мультфильмов. В детской музыке тогда начала работать целая плеяда авторов – Шаинский, Гладков, Минков, Рыбников, Крылатов, Дунаевский. Мне кажется, что у этого круга авторов, который редеет со временем, но тем не менее существует, продолжения не произошло. Ни количественно, ни качественно. В детской музыке стали писать очень много руководители ансамблей для ребят, которыми они руководят, но музыка у них не всегда детская. Судя по разным детским фестивалям, в основном дети поют взрослые песни. Поэтому я не вижу пока такого резкого скачка. Я знаю, что нашла свою линию и работает целенаправленно в этом направлении Татьяна Залужная. Наверное, есть ещё авторы, просто я не всех знаю.

В чём главные особенности музыки для детей и юношества?

Во-первых, в детской музыке важен талант авторов, не только композиторов, но и поэтов. Во вторых, в детской музыке, как я считаю, необходима очень большая искренность. Всё, что написано искренне, быстро доходит до ребят, а всё, что написано химически, то есть что-то с чем-то соединили, – не находит отклика. И важно, конечно, чтобы ощущение бесконечного, нескончаемого, непрекращающегося детства было внутри самих людей, создающих музыку.

У вас оно тоже есть?

Судя по моей музыке, да.

Насколько важно начинающему композитору иметь профессиональное классическое образование?

Классическое музыкальное образование никому не мешало. Конечно, в истории и в жизни бывают исключения, и один из ярких примеров – это Beatles. Если человек никогда не слушал классической музыки, к примеру, он может написать что-то интересное, но он очень быстро выдохнется. Для того чтобы был запас прочности, музыкальное образование необходимо. И самообразование, конечно. Все композиторы, которых я назвал, – все с высшим образованием, все окончили консерватории, в том числе и я.

Вы сотрудничали со многими замечательными поэтами. Работа с кем вам особенно запомнилась?

Замечательные поэты, с которыми я работал немного, – это Роберт Рождественский, Михаил Пляцковский, Игорь Шаферан и многие другие. Основные мои поэты, главные по интенсивности творческого содружества, – это, конечно, три поэта: Евгений Евтушенко, Леонид Дербенёв и, естественно, Юрий Энтин. Наибольшее количество произведений в детской музыке у меня написано с Юрием Энтиным. Хотя что значит «детская»? Вот с Дербенёвым мы сделали «Чародеев». Там есть несколько так называемых детских песен, которые поют теперь и дети, и взрослые.

Вы помните самое первое произведение, которое написали?

Самые первые сочинения, у меня ноты даже сохранились, я написал в 9 лет. Две пьески: одна называлась «Часы», а вторая – «Грустная песенка». Они шли каждая по 16 тактов. Потом, значительно позже, я открыл сборник композитора Майкопара и вдруг понял: то, что я написал, оказывается, он уже давно написал. Просто я когда-то это играл, у меня осталось в памяти, и я это потом сочинил. Но не совсем, конечно, вторично. Вот это были мои самые первые опусы.

Есть какой-то источник вдохновения или профессиональный секрет, который помогал и помогает вам создавать прекрасные произведения?

Этот вопрос мне всегда задают, и я всегда отвечаю словами Петра Ильича Чайковского, который сказал: «Вдохновение не посещает ленивых». Именно поэтому композитор должен работать, как сапожник, как ремесленник. У некоторых, может быть, по-другому: пришло озарение, ударила молния – раз, и написал, но я как раз принадлежу к тем, когда тебе нужно, чтобы вчера было всё готово, а ты ещё даже не начинал. И ты садишься и сквозь сопротивление материала работаешь, потому что каждый раз, когда ты ставишь перед собой чистый лист бумаги, думаешь, что всё на свете уже написано, ну что ещё ты можешь? А надо. В этом смысле кинематограф меня очень воспитал и вырастил как композитора. Эта производственная система, где, например, первого числа запись назначили, и ты хоть умри, но сделай. А когда я учился в консерватории, я был довольно ленивый. Я помню, писал вальс для оркестра, доходил до какого-то места, не знал, что дальше делать, оставлял чистую страницу и шёл дальше. А потом я не возвращался, и так оно и оставалось незаконченным.

У вас есть классические произведения?

Так получилось, что, окончив консерваторию, у меня из богатства было – жена и ребёнок. И когда я отправился в свободную жизнь, я попробовал эстрадную музыку. Мой профессор по фортепиано Владимир Александрович Натансон, с которым я играл Баха, Бетховена, Рахманинова, когда услышал, он так возмутился, что долго со мной не разговаривал. Единственное, что я написал из классических сочинений, это балет «Цветик-семицветик» по сказке В. Катаева, который я создал в консерватории. В 1965 году его поставил Большой театр, и балет шёл пять лет. Это была для меня большая честь. Но дело в том, что я учился у замечательного педагога и потрясающего человека Михаила Ивановича Чулаки, который своих студентов любил, как детей. Он в то время был директором Большого театра. И, конечно, если бы не он, кто бы мой балет поставил. Но балет хороший, чисто академический. Я потом такой музыки больше не писал. Моя настоящая жизнь началась тогда, когда я попал в кинематограф.

Что вы могли бы пожелать начинающим юным композиторам?

У меня пожелание только одно: не замыкайтесь только в одном направлении, которое сейчас звучит повсюду. Это так называемая поп-музыка, в которой масса очень хорошего. Я не против этого, я не ортодокс. Но вы обязательно должны слушать, впитывать в себя классическую музыку. Потому что это такое безбрежное пространство красоты и духовности, которое не мешает тем людям, которые работают в совершенно другом жанре, а только расширяет их возможности.

Беседовала Мария ФЕОКТИСТОВА